Распечатать былины о русских богатырях. Былины о русских богатырях и их герои. Старшие и младшие богатыри

Былины, русские народные эпические песни-сказания, возникли как выражение исторического сознания русского народа ΙΧ-ΧΙΙΙ столетий, в процессе бытования впитали события позднейшего времени. Повествуют преимущественно о богатырях – защитниках родины; отразили нравственные и социальные идеалы народа. Северные славянские сказания или древнерусские северные былины исполняются одноголосно, обычно на короткие напевы декламационно-повествовательного склада, южные былины хоровые, по музыке родственны широкораспевным донским песням.

Все известные былины по месту своего происхождения делятся на: киевские, новгородские и более поздние общерусские. Былины являются эпическими песнями о русских богатырях; в славянских былинных сказаниях отражена история их жизни, их подвиги и стремления, чувства и мысли. Каждая из былинных песен говорит, главным образом, об одном эпизоде жизни одного богатыря и таким образом получается ряд песен отрывочного характера, группирующихся около главных представителей русского богатырства.

Былинный стих и стихосложение русской устной народной поэзии довольно многогранно. Различают три вида: говорной стих (пословицы, поговорки, загадки, прибаутки и пр.) – чисто-тонический, с парными рифмами, без всякого внутреннего ритма (раешный стих); речитативный стих (былины, исторические песни, духовные стихи) – нерифмованный, с женскими или (чаще) дактилическими окончаниями, в основе ритма – тактовик, иногда упрощающийся до хорея, иногда расшатывающийся до акцентного стиха; песенный стих («протяжные» и «частые» песни) – ритм тесно связан с напевом и колеблется между сравнительно четким хореем и очень сложными, не вполне исследованными вариантами.

В глубокой древности, в том числе в палеолите, встречаются надписи, сделанные древнеславянским слоговым письмом, так называемые «руны Макоши », «руны Рода» и «руны Мары», то есть различные виды славянского письма, связанные с соответствующими славянскими божествами. Слово «руны» употреблялось и на многих средневековых надписях.
Название «руны Макоши» связывает письменность с самой древней и самой могущественной славянской богиней – Макошью, от которой произошли все остальные боги славянского пантеона. Руны Макоши отличались сакральным характером и предназначались, скорее всего, не для населения, а для жрецов. Читать руны Макоши, особенно соединенные в лигатуры, невозможно, эти тексты требую разгадки, как ребусы. Руны Макоши в великокняжеский период использовались на Руси повсеместно, однако из употребления они выходят постепенно, причем в разных городах в разное время. Так, в Киеве они уступают свое место кириллице уже в Χ веке, тогда как в Новгороде они существуют неизменно до ΧΙΙΙ столетия.

Рунами Рода называется протокириллица, то есть письмо, предшествовавшее кириллице. Руны Рода произошли, видимо, из рун Макоши и использовалось для подписи изделий прежде всего храма Рода, за что и получило свое название. Это письмо существовало в виде тайных надписей (пиктокриптографии), вписывалось в рисунки по всей Европе вплоть до середины ΧΙΧ века. Святые равноапостольные Кирилл и Мефодий на базе рун Рода путем добавления греческих и составных букв создали в ΙΧ веке нашей эры славянское христианское письмо, названное в честь первого брата кириллицей.

Руны Мары наиболее загадочный тип древнего славянского письма. Предположительно, это не особый шрифт, а разгадка значений написанных слов. Марой была богиня смерти и болезней, и ее культ был очень сильным во времена палеолита. Руны Мары должно означать нечто не просто тайное, но и как-то связанное с загробным миром. Нельзя не отметить, что именно мифическая власть Мары над загробным миром давала храму Мары вполне реальную власть над современниками, так что именно этот храм выполнял важнейшие социальные функции в славянских общинах.

Точный возраст той или иной былины определить невозможно, потому что они складывались веками. Ученые начали массово записывать их лишь после 1860 года, когда в Олонецкой губернии обнаружилась еще живая традиция исполнения былин. К тому времени русский героический эпос претерпел значительные изменения. Подобно археологам, снимающим один слой почвы за другим, фольклористы освобождали тексты от более поздних «пластов», чтобы выяснить, как звучали былины тысячу лет назад.

Удалось установить, что старейшие былинные сюжеты повествуют о столкновении мифологического героя и киевского богатыря. Еще один ранний сюжет посвящен сватовству богатыря к иноземной царевне. Древнейшими героями русского эпоса считаются Святогор и Волх Всеславьевич. При этом народ нередко вводил в архаичные сюжеты современных ему действующих лиц. Или наоборот: древний мифологический персонаж по воле рассказчика становился участником недавних событий.

Слово «былина» вошло в научный обиход в XIX веке. В народе же эти повествования назывались старинами. Сегодня известно около 100 сюжетов, которые рассказаны в более чем 3000 текстов. Былины, эпические песни о героических событиях русской истории как самостоятельный жанр сложились в X–XI веках - в эпоху расцвета Киевской Руси. На начальном этапе они основывались на мифологических сюжетах. Но былина, в отличие от мифа, рассказывала о политической обстановке, о новой государственности восточных славян, и потому вместо языческих божеств в них действовали исторические лица. Реальный богатырь Добрыня жил во второй половине X - начале XI века и приходился дядей князю Владимиру Святославичу. Алешу Поповича связывают с ростовским воином Александром Поповичем, погибшим в 1223 году в битве на реке Калке. Святой преподобный жил, предположительно, в XII веке. Тогда же в новгородской летописи был упомянут купец Сотко, превратившийся в героя новгородских былин . Позже народ стал соотносить героев, живших в разное время, с единой былинной эпохой князя Владимира Красное Солнышко. В фигуре Владимира слились черты сразу двух реальных правителей - Владимира Святославича и Владимира Мономаха.

Реальные персонажи в народном творчестве стали пересекаться с героями древних мифов. Например, Святогор, предположительно, попал в эпос из славянского пантеона, где он считался сыном бога Рода и братом Сварога. В былинах Святогор был столь огромен, что его не носила сыра земля, потому он жил в горах. В одном сюжете он встретился с воином Ильей Муромцем («Святогор и Илья Муромец»), а в другом - с землепашцем Микулой Селяниновичем («Святогор и тяга земная»). В обоих случаях Святогор погибал, но, что примечательно, не в бою с молодыми героями - его смерть была предопределена свыше. В некоторых вариантах текста, умирая, он передавал часть своей силы богатырю нового поколения.

Еще один древнейший персонаж - Волх (Вольга) Всеславьевич, рожденный от женщины и змея. Этот оборотень, великий охотник и колдун упоминается в славянской мифологии как сын Чернобога. В былине «Волх Всеславьевич» дружина Волха отправилась завоевывать далекое царство. Проникнув в город с помощью колдовства, воины убили всех, оставив себе лишь молодых женщин. Этот сюжет явно относится к эпохе родоплеменных отношений, когда разорение одного племени другим было достойно воспевания. В более поздний период, когда Русь отражала нападения печенегов, половцев, а затем и монголо-татар, критерии богатырской удали изменились. Героем стал считаться защитник родной земли, а не тот, кто вел захватническую войну. Чтобы былина о Волхе Всеславьевиче соответствовала новой идеологии, в ней появилось пояснение: поход был против царя, якобы задумавшего напасть на Киев. Но и это не спасло Волха от участи героя ушедшей эпохи: в былине «Вольга и Микула» колдун-оборотень уступил в хитрости и силе все тому же крестьянину Микуле, который фигурировал в былине о Святогоре. Новый богатырь вновь победил старого.

Создавая героический эпос, народ преподносил устаревшие сюжеты в новом свете. Так, в основе более поздних былин XI, XII и XIII веков лежал переработанный на новый лад мотив сватовства. При родоплеменных отношениях женитьба была главной обязанностью вступившего в зрелую пору мужчины, о чем рассказывали многие мифы и сказки. В былинах «Садко», «Михайло Потык», «Иван Годинович», «Дунай и Добрыня сватают невесту князю Владимиру» и других герои женились на иноземных царевнах, подобно тому, как в древности отважные мужи «добывали» жену в чужом племени. Но этот поступок нередко становился для богатырей роковой ошибкой, приводил к гибели или предательству. Надо жениться на своих и вообще больше думать о службе, а не о личной жизни - такова была установка в Киевской Руси.

Каждое значимое для народа событие находило отражение в былинах. В сохранившихся текстах упомянуты реалии из эпохи и , войны с Польшей и даже с Турцией. Но главное место в былинах начиная с XIII–XIV веков занимала борьба русского народа с Ордынским игом. В XVI–XVII веках традиция исполнения былин уступила место жанру исторической песни. Вплоть до XX века героический эпос жил и развивался лишь на Русском Севере и в некоторых областях Сибири.

Доклад о былинах кратко расскажет Вам много полезной информации об эпических песнях русского народа о мужественных богатырях. Также на основе нашей статьи Вы можете подготовить сообщение о былинах 7 класс по литературе.

Сообщение о былинах

Что такое былины?

Былины представляют собой эпические, русские народные песни, которые повествуют про героические подвиги мужественных богатырей. Часто в них описываются героические события и подвиги, участие в которых принимал народ. Слово «былина» обозначает «старина», то есть то, что происходило далеко в прошлом. Былина как литературный жанр не подвергается достоверной точности. События, описанные в них, часто преувеличены для подчеркивания исключительной смелости героев – богатырей.

Они играют очень важную роль в литературном национальном процессе, так как представляют русский эпос и передают всем поколениям знания о традициях, верованиях и бытии предков.

Когда были созданы былины?

Известно, что в основе былин лежат события, которые происходили в Х – ХІІ веке. Поэтому оформляться в письменном виде они начали в XIV веке. При чем каждое поколение добавляло в сюжет что-то свое.До этого времени былины существовали в устной форме и передавались с поколения в поколение.

Классификация былин

Единого мнения на счет классификации былин в современном литературоведенье не существует. Традиционно их разделяют на 2 группы: киевского и новгородского цикла. В былинах киевского цикла описываются события, происходящие в период правления великого князя Владимира. Нам все известны герои этих произведений: Михайло Потык, Илья Муромец, Добрыня Никитич, Алеша Попович, Чурило Пленкович. Богатырей делят на старших и младших. Старшие богатыри (Вольга, Микула Селянович и Святогор) исполняют роль мудрых наставников молодых богатырей. Они олицетворяют собой мужество, силу и отвагу. Ученые провели исследования и доказали, что богатыри являются реальными людьми, жившие много веков назад.

Когда выпустили первый сборник былин?

Впервые сборник русских былин выпустили в Москве в 1804 году. Издание пользовалось огромной популярностью в обществе. После окончания Отечественной войны данныйрусский эпос стал неотъемлемой частью наследия литературного жанра. Сегодня существует 80 русских былин, которые, к сожалению, исчезли из быта современного человека. Они существуют только в форме литературных произведений.

Былины интересные факты

• Былины писались тоническим стихом с двумя-четырьмя ударениями.
• Термин «былины» ввел Иван Сахаров в своем сборнике «Песни русского народа»1839 года. Он его предложил исходя из такого выражения в «Слове о полку Игореве» как«по былинам», что означало «согласно фактам».
• Слово «богатырь» тюркского происхождения, где существует в разных формах: бахадир, багатур, багадур, батор, батур, батыр, баатар. Оно обозначает «доблестный воин», «герой».
• Достоверно известно, что Илья Муромец под старость решил последние дни своей жизнизакончить монахом. Он принял постриг в Феодосиевском монастыре (современная Киево -Печерская лавра). Здесь его и похоронили, а после канонизировали. Исследовав мощи, ученые выявили, что рост богатыря составлял 180 см, а его хребет был деформирован.
• В русском фольклоре насчитывается порядка 30 богатырей.

Надеемся, что сообщение о былинах по литературе помогло Вам. А краткий рассказ о былинах Вы можете дополнить через форму комментариев ниже.

Былины – стихотворный героический эпос Древней Руси, отразивший события исторической жизни русского народа. Древнее название былин на русском севере – «старина». Современное название жанра – былины – было введено ещѐ в первой половине XIX века фольклористом И.Сахаровым на основании известного выражения из «Слова о полку Игореве» – «былины сего времени».

Время сложения былин определяется по-разному. Одни учѐные считают, что это ранний жанр, сложившийся ещѐ во времена Киевской Руси (10-11 вв.), другие – жанр поздний, возникший в средние века, во время создания и укрепления Московского централизованного государства. Наибольшего расцвета жанр былин достиг в 17-18 веках, а к XX веку он приходит в забвение.

Былины, по замечанию В.П.Аникина, это «героические песни, возникшие как выражение исторического сознания народа в восточнославянскую эпоху и развивавшиеся в условиях Древней Руси…»

Былины воспроизводят идеалы социальной справедливости, прославляют русских богатырей как защитников народа. Они выражали общественные нравственно-эстетические идеалы, отражая историческую действительность в образах. В былинах жизненная основа соединена с вымыслом. Они обладают торжественно-патетическим тоном, их стиль соответствует назначению прославить необыкновенных людей и величественные события истории.

О высоком эмоциональном воздействии былин на слушателей вспоминал известный фольклорист П.Н.Рыбников. Впервые он услышал живое исполнение былины в двенадцати километрах от Петрозаводска, на острове Шуй-Наволок. После трудного плавания по весеннему, бурному Онежскому озеру, устроившись на ночлег у костра, Рыбников незаметно заснул...

«Меня разбудили, – вспоминал он, – странные звуки: до того я много слыхал и песен, и стихов духовных, а такого напева не слыхивал. Живой, причудливый и веселый, порой он становился быстрее, порой обрывался и ладом своим напоминал что-то стародавнее, забытое нашим поколением. Долго не хотелось проснуться и вслушаться в отдельные слова песни: так радостно было оставаться во власти совершенно нового впечатления. Сквозь дрему я рассмотрел, что шагах в трех от меня сидит несколько крестьян, а поет-то седатый старик с окладистою белою бородою, быстрыми глазами и добродушным выражением на лице. Присев на корточках у потухавшего огня, он оборачивался то к одному соседу, то к другому и пел свою песню, прерывая ее иногда усмешкою. Кончил певуц и начал петь другую песню; тут я разобрал, что поется былина о Садке-купце, богатом госте. Разумеется, я сейчас же был на ногах, уговорил крестьянина повторить пропетое и записал с его слов. Мой новый знакомец Леонтий Богданович из деревни Середки Кижской волости, пообещал мне сказать много былин… Много я впоследствии слыхал редких былин, помню древние превосходные напевы; пели их певцы с отличным голосом и мастерскою дикциею, а по правде скажу, не чувствовал уже никогда такого свежего впечатления».

Главным персонажем былин являются богатыри. Они воплощают идеал мужественного, преданного родине, народу человека. Герой сражается в одиночку против полчищ вражеских сил. Среди былин выделяется группа наиболее древних. Это так называемые былины о «старших» богатырях, герои которых являются олицетворением непознанных сил природы, связанные с мифологией. Таковы Святогор и Волхв Всеславьевич, Дунай и Михайло Потрыск.

Во второй период своей истории на смену древнейшим богатырям пришли герои нового времени – Илья Муромец, Добрыня Никитич и Алѐша Попович. Это богатыри так называемого киевского цикла былин. Под циклизацией понимается объединение былинных вокруг отдельных персонажей и мест действия. Так сложился киевский цикл былин, связанный с городом Киевом.

В большинстве былин изображѐн мир Киевской Руси. В Киев едут богатыри на службу князю Владимиру, его же защищают они от вражеских полчищ. Содержание этих былин носит преимущественно героический, воинский характер.

Другим крупным центром древнерусского государства был Новгород. Былины новгородского цикла – бытовые, новеллистические (Новелла – малый прозаический повествовательный жанр литературы). Героями этих былин были купцы, князья, крестьяне, гусляры (Садко, Вольга, Микула, Василий Буслаев, Блуд Хотенович).

Мир, изображѐнный в былинах, это вся Русская земля. Так, Илья Муромец с заставы богатырской видит высокие горы, луга зелѐные, леса тѐмные. Былинный мир «светел» и «солнечен», но ему угрожают вражеские силы: надвигаются тѐмные тучи, туман, гроза, меркнет солнце и звѐзды от несметных вражеских полчищ. Это мир противопоставления добра и зла, светлых и тѐмных сил. В нѐм борются богатыри с проявлением зла, насилия. Без этой борьбы невозможен былинный мир.

Каждому богатырю присуща определѐнная, доминирующая черта характера. Илья Муромец олицетворяет силу, это самый мощный русский богатырь после Святогора. Добрыня тоже сильный и храбрый воин, змееборец, но ещѐ и богатырь–дипломат. Его князь Владимир отправляет с особыми дипломатическими поручениями. Алѐша Попович олицетворяет смекалку и хитрость. «Не силой возьмѐт, так хитростью» – говорят про него былины.

Монументальные образы богатырей и грандиозные свершения – плод художественного обобщения, воплощение в одном человеке способностей и силы народа или социальной группы, преувеличение реально существующего, то есть гиперболизация (Гипербола – художественный приѐм, основанный на преувеличении тех или иных свойств предмета для создания художественного образа) и идеализация (Идеализация – возведение в абсолют качеств предмета или человека). Поэтический язык былин торжественно-напевный и ритмически организованный, и его особые художественные средства – сравнения, метафоры, эпитеты – воспроизводят картины и образы эпически возвышенные, грандиозные, а при изображении врагов страшные, безобразные.

В разных былинах повторяются мотивы и образы, сюжетные элементы, одинаковые сцены, строки и группы строк. Так через все былины киевского цикла проходят образы князя Владимира, города Киева, богатырей.

Былины, как и другие произведения народного творчества, не имеют закреплѐнного текста. Передаваясь из уст в уста, они изменялись, варьировались. Каждая былина имела бесконечное множество вариантов.

В былинах совершаются сказочные чудеса: перевоплощение персонажей, оживление мѐртвых, оборотничество. В них присутствуют мифологические образы врагов и фантастические элементы, но фантастика иная, чем в сказке. Она основана на народно-исторических представлениях.

Известный фольклорист XIX века А.Ф.Гильфердинг писал: «Когда человек усомнится, чтобы богатырь мог носить палицу в сорок пуд или один положить на месте целое войско, эпическая поэзия в нѐм убита. А множество признаков убедили меня, что севернорусский крестьянин, поющий былины, и огромное большинство тех, которые его слушают, – безусловно верят в истину чудес, какие в былине изображаются. Былина сохраняла историческую память. Чудеса воспринимались как история в жизни народа».

В былинах много исторически достоверных примет: описание деталей, старинного вооружения воинов (меч, щит, копьѐ, шлем, кольчуга). В них воспевается Киев-град, Чернигов, Муром, Галич. Называются другие древнерусские города. События развѐртываются и в древнем Новгороде. В них обозначены имена некоторых исторических деятелей: князь Владимир Святославич, Владимир Всеволодович Мономах. Эти князья соединились в народном представлении в один собирательный образ князя Владимира-«красно солнышко».

В былинах много фантастики, вымысла. Но вымысел является поэтической правдой. В былинах отразились исторические условия жизни славянского народа: завоевательные походы печенегов, половцев на Русь. Разорение селений, полон женщин и детей, разграбление богатств.

Позднее, в 13-14 веках Русь находилась под игом монголо-татар, что тоже отражено в былинах. В годы испытаний народных он вселяли любовь к родной земле. Не случайно былина – это героическая народная песня о подвиге защитников русской земли.

Но былины рисуют не только героические подвиги богатырей, вражеские нашествия, битвы, но и повседневную человеческую жизнь в еѐ социально-бытовых проявлениях и исторических условиях. Это находит отражение в цикле новгородских былин. В них богатыри заметно отличаются среди былинных героев русского эпоса. Былины про Садко и Василия Буслаева не просто новые оригинальные темы и сюжеты, но и новые эпические образы, новые типы героев, которых не знают другие былинные циклы. Новгородские богатыри отличаются от богатырей героического цикла прежде всего тем, что они не совершают ратных подвигов. Объясняется это тем, что Новгород избежал ордынского нашествия, полчища Батыя не дошли до города. Однако новгородцы могли не только бунтовать (В.Буслаев) и играть на гуслях (Садко), а сражаться и одерживать блистательные победы над завоевателями с запада.

Новгородским богатырѐм предстаѐт Василий Буслаев . Ему посвящены две былины. В одной из них говорится о политической борьбе в Новгороде, в которой он принимает участие. Васька Буслаев бунтует против посадского люда, приходит на пиры и затевает ссоры с «купцами богатыми», «мтужиками (мужами) новгородскими», вступает в поединок со «старцем» Пилигримом – представителем церкви. Со своей дружиной он «дерѐтся-бьѐтся день до вечера». Посадские мужики «покорилися и помирилися» и обязались платить «на всякий год по три тысячи». Таким образом, в былине изображено столкновение между богатым новгородским посадом, именитыми мужиками и теми горожанами, которые отстаивали самостоятельность, независимость города.

Бунтарство героя проявляется даже в его кончине. В былине «Как Васька Буслаев молиться ездил» он нарушает запреты даже у гроба господня в Иерусалиме, купаясь голым в Иордан-реке. Там же он и погибает, оставшись грешником. В.Г.Белинский писал, что «смерть Василия выходит прямо из его характера, удалого и буйного, который как бы напрашивается на беду и гибель».

Одной из самых поэтических и сказочных былин новгородского цикла является былина «Садко». В.Г.Белинский определил былину «как один из перлов русской народной поэзии, поэтический «апофеоз» Новгороду. Садко – бедный гусляр, разбогатевший благодаря искусной игре на гуслях и покровительству Морского царя. Как герой, он выражает собой бесконечную силу и бесконечную удаль. Садко любит свою землю, свой город, семью. Поэтому он отказывается от несметных богатств, предложенных ему, и возвращается домой.

Итак, былины – это поэтические, художественные произведения. В них много неожиданного, удивительного, невероятного. Однако в основе своей они правдивы, передают народное понимание истории, народное представление о долге, чести, справедливости. Вместе с тем, они искусно построены, язык их своеобразен.

Особенности былины как жанра:

Былины созданы тоническим (его ещѐ называют былинным), народным стихом . В произведениях, созданных тоническим стихом, в стихотворных строках может быть разное количество слогов, но должно быть относительно равное количество ударений. В былинном стихе первое ударение, как правило, падает на третий слог от начала, а последнее – на третий слог от конца.

Для былин характерно сочетание реальных , имеющих чѐткий исторический смысл и обусловленных действительностью образов (образ Киева, стольного князя Владимира) с фантастическими образами (Змей Горыныч, Соловей-разбойник). Но ведущими в былинах являются образы, порождѐнные исторической действительностью.

Нередко былина начинается с запева . По своему содержанию он не связан с тем, что излагается в былине, а представляет самостоятельную картину, предшествующую основному эпическому рассказу. Исход – это концовка былины, краткое заключение, подводящее итог, или прибаутка («то старина, то и деяние», «на том старина и покончилась»).

Былина обычно начинается с зачина , определяющего место и время действия. Вслед за ним даѐтся экспозиция , в которой выделяется герой произведения чаще всего с использованием приѐма контраста.

Образ героя стоит в центре всего повествования. Эпическое величие образа былинного героя создаѐтся путѐм раскрытия его благородных чувств и переживаний, качества героя выявляются в его поступках.

Троекратность или троичность в былинах является одним из главных приѐмов изображения (на богатырской заставе стоят три богатыря, богатырь совершает три поездки – «Три поездки Ильи», Садко три раза купцы новгородские не зовут на пир, он же три раза бросает жребий и т.д.). Все эти элементы (троичность лиц, троекратность действия, словесных повторов) имеются во всех былинах.

Большую роль в них играют гиперболы , используемые для описания героя и его подвига. Гиперболично описание врагов (Тугарин, Соловей-разбойник), а также преувеличено описание силы воина-богатыря. В этом проявляются фантастические элементы.

В основной повествовательной части былины широко применяются приѐмы параллелизма, ступенчатого сужения образов, антитезы .

Текст былины подразделяется на постоянные и переходные места . Переходные места это части текста, созданные или импровизируемые сказителями при исполнении; постоянные места – устойчивые, незначительно изменяемые, повторяемые в различных былинах (богатырский бой, поездки богатыря, седлание коня и т.п.). Сказители обычно с большей или меньшей точностью усваивают и повторяют их по ходу действия. Переходные же места сказитель говорит свободно, меняя текст, частично импровизируя его. Сочетание постоянных и переходных мест в пении былин является одним из жанровых признаков древнерусского эпоса.

Никита Кожемяка

Около Киева появился змей, брал он с народа поборы немалые: с каждого двора по красной девке; возьмёт девку, да и съест её.

Пришёл черёд идти к тому змею царской дочери. Схватил змей царевну и потащил её к себе в берлогу, а есть её не стал: красавица собой была, так за жену себе взял.

Полетит змей на свои промыслы, а царевну завалит брёвнами, чтоб не ушла. У той царевны была собачка, увязалась с нею из дому. Напишет, бывало, царевна записочку к батюшке с матушкой, навяжет собачке на шею; а та побежит, куда надо, да и ответ ещё принесёт.

Вот раз царь с царицею и пишут к царевне: узнай, кто сильнее змея?

Царевна стала приветливей к своему змею, стала у него допытываться, кто его сильнее. Тот долго не говорил, да раз и проболтался, что живёт в городе Киеве Кожемяка — тот и его сильнее.

Услыхала про то царевна, написала к батюшке: сыщите в городе Киеве Никиту Кожемяку да пошлите его меня из неволи выручать.

Царь, получивши такую весть, сыскал Никиту Кожемяку да сам пошёл просить его, чтобы освободил его землю от лютого змея и выручил царевну.

В ту пору Никита кожи мял, держал он в руках двенадцать кож; как увидал он, что к нему пришёл сам царь, задрожал со страху, руки у него затряслись — и разорвал он те двенадцать кож. Да сколько ни упрашивал царь с царицею Кожемяку: тот не пошёл супротив змея.

Вот и придумали собрать пять тысяч детей малолетних, да и заставили их просить Кожемяку; авось, на их слёзы сжалобится!

Пришли к Никите малолетние, стали со слезами просить, чтоб шёл он супротив змея. Прослезился и сам Никита Кожемяка, на их слёзы глядя. Взял триста пуд пеньки, насмолил смолою и весь-таки обмотался, чтобы змей не съел, да и пошёл на него.

Подходит Никита к берлоге змеиной, а змей заперся и не выходит к нему.

— Выходи лучше в чистое поле, а то и берлогу размечу! — сказал Кожемяка и стал уже двери ломать.

Змей, видя беду неминучую, вышел к нему в чистое поле.

Долго ли, коротко ли бился с змеем Никита Кожемяка, только повалил змея. Тут змей стал молить Никиту:

— Не бей меня до смерти, Никита Кожемяка! Сильней нас с тобой в свете нет; разделим всю землю, весь свет поровну: ты будешь жить в одной половине, а я в другой.

— Хорошо, — сказал Кожемяка, — надо межу проложить.

Сделал Никита соху в триста пуд, запряг в неё змея, да и стал от Киева межу пропахивать; Никита провёл борозду от Киева до моря Кавстрийского.

— Ну, — говорит змей, — теперь мы всю землю разделили!

— Землю разделили, — проговорил Никита, — давай море делить, а то ты скажешь, что твою воду берут.

Взъехал змей на середину моря. Никита Кожемяка убил и утопил его в море. Эта борозда и теперь видна; вышиною та борозда двух сажен. Кругом её пашут, а борозды не трогают; а кто не знает, от чего эта борозда, — называет её валом.

Никита Кожемяка, сделавши святое дело, не взял за работу ничего, пошёл опять кожи мять.

Как Илья из Мурома богатырём стал

В старину стародавнюю жил под городом Муромом, в селе Карачарове, крестьянин Иван Тимофеевич со своей женой Ефросиньей Яковлевной.

Был у них один сын Илья.

Любили его отец с матерью, да только плакали, на него поглядывая: тридцать лет Илья на печи лежит, ни рукой, ни ногой не шевелит. И ростом богатырь Илья, и умом светел, и глазом зорок, а ноги его не носят, словно брёвна лежат, не шевелятся.

Слышит Илья, на печи лежачи, как мать плачет, отец вздыхает, русские люди жалуются: нападают на Русь враги, поля вытаптывают, людей губят, детей сиротят. По путям-дорогам разбойники рыщут, не дают они людям ни проходу, ни проезду. Налетает на Русь Змей Горыныч, в свое логово девушек утаскивает.

Горько Илья, обо всём этом слыша, на судьбу свою жалуется:

— Эх вы, ноги мои нехожалые, эх вы, руки мои недержалые! Был бы я здоров, не давал бы родную Русь в обиду врагам да разбойникам!

Так и шли дни, катились месяцы...

Вот раз отец с матерью пошли в лес пни корчевать, корни выдирать, готовить поле под пахоту. А Илья один на печи лежит, в окошко поглядывает.

Вдруг видит — подходят к его избе три нищих странника. Постояли они у ворот, постучали железным кольцом и говорят:

— Встань, Илья, отвори калиточку.

— Злые шутки, вы, странники, шутите: тридцать лет я на печи сиднем сижу, встать не могу.

— А ты приподнимись, Илюшенька.

Рванулся Илья — и спрыгнул с печи, стоит на полу и сам своему счастью не верит.

— Ну-ка, пройдись, Илья.

Шагнул Илья раз, шагнул другой — крепко его ноги держат, легко его ноги несут.

Обрадовался Илья, от радости слова сказать не может. А калики перехожие ему говорят:

— Принеси-ка, Илюша, студёной воды. Принёс Илья студёной воды ведро.

Налил странник воды в ковшичек.

— Попей, Илья. В этом ковше вода всех рек, всех озёр Руси-матушки.

Выпил Илья и почуял в себе силу богатырскую. А калики его спрашивают:

— Много ли чуешь в себе силушки?

— Много, странники. Кабы мне лопату, всю бы землю вспахал.

— Выпей, Илья, остаточек. В том остаточке всей земли роса, с зелёных лугов, с высоких лесов, с хлебородных полей. Пей.

Выпил Илья и остаточек.

— А теперь много в тебе силушки?

— Ох, калики перехожие, столько во мне силы, что, кабы было в небесах кольцо, ухватился бы я за него и всю землю перевернул.

— Слишком много в тебе силушки, надо поубавить, а то земля носить тебя не станет. Принеси-ка ещё воды.

Пошёл Илья по воду, а его и впрямь земля не несёт: нога в земле, что в болоте, вязнет, за дубок ухватился — дуб с корнем вон, цепь от колодца, словно ниточка, на куски разорвалась.

Уж Илья ступает тихохонько, а под ним половицы ломаются. Уж Илья говорит шёпотом, а двери с петель срываются.

Принёс Илья воды, налили странники ещё ковшичек.

— Пей, Илья!

Выпил Илья воду колодезную.

— Сколько теперь в тебе силушки?

— Во мне силушки половинушка.

— Ну и будет с тебя, молодец. Будешь ты, Илья, велик богатырь, бейся-ратайся с врагами земли родной, с разбойниками да с чудищами. Защищай вдов, сирот, малых деточек. Никогда только, Илья, со Святогором не спорь, через силу носит его земля. Ты не ссорься с Микулой Селяниновичем, его любит мать сыра земля. Не ходи ещё на Вольгу Всеславьевича, он не силой возьмёт, так хитростью- мудростью. А теперь прощай, Илья.

Поклонился Илья каликам перехожим, и ушли они за околицу.

А Илья взял топор и пошёл на пожню к отцу с матерью. Видит — малое местечко от пенья-коренья расчищено, а отец с матерью, от тяжёлой работы умаявшись, спят крепким сном: люди старые, а работа тяжёлая.

Стал Илья лес расчищать — только щепки полетели. Старые дубы с одного взмаха валит, молодые с корнем из земли рвёт.

За три часа столько поля расчистил, сколько вся деревня за три дня не осилит.

Развалил он поле великое, спустил деревья в глубокую реку, воткнул топор в дубовый пень, ухватил лопату да грабли и вскопал и выровнял поле широкое — только знай зерном засевай!

Проснулись отец с матерью, удивились, обрадовались, добрым словом вспоминали стариков-странников.

А Илья пошёл себе коня искать.

Вышел он за околицу и видит — ведёт мужичок жеребёнка рыжего, косматого, шелудивого. Вся цена жеребёнку грош, а мужик за него непомерных денег требует: пятьдесят рублей с полтиною.

Купил Илья жеребёнка, привёл домой, поставил в конюшню, белоярой пшеницей откармливал, ключевой водой отпаивал, чистил, холил, свежей соломы подкладывал.

Через три месяца стал Илья Бурушку на утренней заре на луга выводить. Повалялся жеребёнок по зоревой росе, стал богатырским конём.

Подводил его Илья к высокому тыну. Стал конь поигрывать, поплясывать, головой повёртывать, гривой потряхивать. Стал через тын взад-вперёд перепрыгивать. Десять раз перепрыгнул и копытом не задел! Положил Илья на Бурушку руку богатырскую — не пошатнулся конь, не шелохнулся.

— Добрый конь, — говорит Илья. — Будет он мне верным товарищем.

Стал Илья себе меч по руке искать. Как сожмёт в кулаке рукоятку меча, сокрушится рукоять, рассыплется. Нет Илье меча по руке. Бросил Илья мечи бабам лучину щепать. Сам пошёл в кузницу, три стрелы себе выковал, каждая стрела весом в целый пуд. Изготовил себе тугой лук, взял копьё долгомерное да ещё палицу булатную.

Снарядился Илья и пошёл к отцу с матерью:

— Отпустите меня, батюшка с матушкой, в стольный Киев-град к князю Владимиру. Буду служить Руси родной верой-правдой, беречь землю русскую от недругов-ворогов.

Говорит старый Иван Тимофеевич:

— Я на добрые дела благословляю тебя, а на худые дела моего благословения нет. Защищай нашу землю русскую не для золота, не из корысти, а для чести, для богатырской славушки. Зря не лей крови людской, не слези матерей, да не забывай, что ты роду чёрного, крестьянского.

Поклонился Илья отцу с матерью до сырой земли и пошёл седлать Бурушку-Косматушку. Положил на коня войлочки, а на войлочки — потнички, а потом седло черкасское с двенадцатью подпругами шёлковыми, а с тринадцатой — железной, не для красы, а для крепости.

Захотелось Илье свою силу попробовать.

Он подъехал к Оке-реке, упёрся плечом в высокую гору, что на берегу была, и свалил её в реку Оку. Завалила гора русло, потекла река по-новому.

Взял Илья хлебка ржаного корочку, опустил её в реку Оку, сам Оке-реке приговаривал:

— А спасибо тебе, матушка Ока-река, что поила, что кормила Илью Муромца.

На прощанье взял с собой земли родной малую горсточку, сел на коня, взмахнул плёточкой...

Видели люди, как вскочил на коня Илья, да не видели, куда поскакал.

Только пыль по полю столбом поднялась.

Алёша Попович и Тугарин Змеевич

В славном городе Ростове у ростовского попа соборного был один-единственный сын. Звали его Алёша, прозывали по отцу Поповичем.

Алёша Попович грамоте не учился, за книги не садился, а учился с малых лет копьём владеть, из лука стрелять, богатырских коней укрощать. Силой Алёша не большой богатырь, зато дерзостью да хитростью взял. Вот подрос Алёша Попович до шестнадцати лет, и скучно ему стало в отцовском доме.

Стал он просить отца отпустить его в чистое поле, в широкое раздолье, по Руси привольной поездить, до синего моря добраться, в лесах поохотиться. Отпустил его отец, дал ему коня богатырского, саблю, копьё острое да лук со стрелами. Стал Алёша коня седлать, стал приговаривать:

— Служи мне верно, богатырский конь. Не оставь меня ни мёртвым, ни раненым серым волкам на растерзание, чёрным воронам на расклевание, врагам на поругание! Где б мы ни были, домой привези!

Обрядил он своего коня по-княжески. Седло черкасское, подпруга шёлковая, узда золочёная.

Позвал Алёша с собой любимого друга Екима Ивановича и поутру в субботу из дому выехал искать себе богатырской славы.

Вот едут верные друзья плечо в плечо, стремя в стремя, по сторонам оглядывают.

Никого в степи не видно: ни богатыря, с кем бы силой помериться, ни зверя, чтоб поохотиться. Раскинулась под солнцем русская степь без конца, без края, и шороха в ней не слыхать, в небе птицы не видать. Вдруг видит Алёша: лежит на кургане камень, а на камне что-то написано. Говорит Алёша Екиму Ивановичу:

— Ну-ка, Екимушка, прочитай, что на камне написано. Ты хорошо грамотный, а я грамоте не обучен и читать не могу.

Соскочил Еким с коня, стал на камне надпись разбирать.

— Вот, Алёшенька, что на камне написано: правая дорога ведёт к Чернигову, левая дорога — в Киев, к князю Владимиру, а прямо дорога — к синему морю, к тихим заводям.

— Куда же нам, Еким, путь держать?

— К синему морю ехать далеко, к Чернигову ехать незачем: там калачницы хорошие. Съешь один калач — другой захочется, съешь другой — на перину завалишься, не сыскать, нам там богатырской славы. А поедем мы к князю Владимиру, может, он нас в свою дружину возьмёт.

— Ну, так завернём, Еким, на левый путь.

Завернули молодцы коней и поехали по дороге к

Доехали они до берега Сафат-реки, поставили белый шатёр. Алёша с коня соскочил, в шатёр вошёл, лёг на зелёную траву и заснул крепким сном. А Еким коней расседлал, напоил, прогулял, стреножил и в луга пустил, только тогда отдыхать пошёл.

Утром-светом проснулся Алёша, росой умылся, белым полотенцем вытерся, стал кудри расчёсывать.

А Еким вскочил, за конями сходил, попоил их, овсом покормил, заседлал и своего, и Алёшиного.

Снова молодцы в путь пустились.

Едут-едут, вдруг видят: среди степи идёт старичок. Нищий странник — калика перехожая. На нём лапти, из семи шелков сплетённые, на нём шуба соболиная, шапка греческая, а в руках дубинка дорожная.

Увидал он молодцов, загородил им путь:

— Ой вы, молодцы удалые, вы не ездите за Сафат-реку. Стал там станом злой враг Тугарин, Змея сын. Вышиной он как высокий дуб, меж плечами косая сажень, между глаз можно стрелу положить. У него крылатый конь — как лютый зверь: из ноздрей пламя пышет, из ушей дым валит. Не езжайте туда, молодцы!

Екимушка на Алёшу поглядывает, а Алёша распалился, разгневался:

— Чтобы я да всякой нечисти дорогу уступил! Не могу я его взять силой, возьму хитростью. Братец мой, дорожный странничек, дай ты мне на время твоё платье, возьми мои богатырские доспехи, помоги мне с Тугарином справиться.

— Ладно, бери, да смотри, чтобы беды не было: он тебя в один глоток проглотить может.

— Ничего, как-нибудь справимся!

Надел Алёша цветное платье и пошёл пешком к Сафат-реке. Идёт, на дубинку опирается, прихрамывает...

Увидел его Тугарин Змеевич, закричал так, что дрогнула земля, согнулись высокие дубы, воды из реки выплеснулись, Алёша еле жив стоит, ноги у него подкашиваются.

— Гей, — кричит Тугарин, — гей, странничек, не видал ли ты Алёшу Поповича? Мне бы хотелось его найти, да копьём поколоть, да огнём пожечь.

А Алёша шляпу греческую на лицо натянул, закряхтел, застонал и отвечает стариковским голосом:

— Ох-ох-ох, не гневись на меня, Тугарин Змеевич! Я от старости оглох, ничего не слышу, что ты мне приказываешь. Подъезжай ко мне поближе, к убогому.

Подъехал Тугарин к Алёше, наклонился с седла, хотел ему в ухо гаркнуть, а Алёша ловок, увёртлив был, как хватит его дубинкой между глаз, — так Тугарин без памяти на землю пал. Снял с него Алёша дорогое платье, самоцветами расшитое, не дешёвое платье, ценой в сто тысяч, на себя надел.

Самого Тугарина к седлу приторочил и поехал обратно к своим друзьям. А там Еким Иванович сам не свой, рвётся Алёше помочь, да нельзя в богатырское дело вмешиваться, Алёшиной славе мешать. Вдруг видит Еким — скачет конь что лютый зверь, на нём в дорогом платье Тугарин сидит.

Разгневался Еким, бросил наотмашь свою палицу в тридцать пудов прямо в грудь Алёше Поповичу. Свалился Алёша замертво.

А Еким кинжал вытащил, бросился к упавшему, хочет добить Тугарина... И вдруг видит: перед ним Алёша лежит...

Грянулся наземь Еким Иванович, горько расплакался:

— Убил я, убил своего брата названного, дорогого Алёшу Поповича!

Стали они с каликой Алёшу трясти, качать, влили ему в рот питья заморского, растирали травами лечебными. Открыл глаза Алёша, встал на ноги, на ногах стоит-шатается.

Еким Иванович от радости сам не свой. Снял он с Алёши платье Тугарина, одел его в богатырские доспехи, отдал калике его добро. Посадил Алёшу на коня, сам рядом пошёл: Алёшу поддерживает.

Только у самого Киева Алёша в силу вошёл.

Подъехали они к Киеву в воскресенье, к обеденной поре. Заехали на княжеский двор, соскочили с коней, привязали их к дубовым столбам и вошли в горницу.

Князь Владимир их ласково встречает.

— Здравствуйте, гости милые, вы откуда ко мне приехали? Как зовут вас по имени, величают по отчеству?

— Я из города Ростова, сын соборного попа Леонтия. А зовут меня Алёшей Поповичем. Ехали мы чистой степью, повстречали Тугарина Змеевича, он теперь у меня в тороках висит.

Обрадовался Владимир-князь:

— Ну и богатырь ты, Алёшенька! Куда хочешь за стол садись: хочешь — рядом со мной, хочешь — против меня, хочешь — рядом с княгинею.

Алёша Попович не раздумывал, сел он рядом с княгинею. А Еким Иванович у печки стал.

Крикнул князь Владимир прислужников:

— Развяжите Тугарина Змеевича, принесите сюда в горницу!

Только Алёша взялся за хлеб, за соль — растворились двери горницы, внесли двенадцать конюхов на золотой доске Тугарина, посадили рядом с князем Владимиром.

Прибежали стольники, принесли жареных гусей, лебедей, принесли ковши мёду сладкого.

А Тугарин неучтиво себя ведёт, невежливо. Ухватил лебёдушку и с костями съел, по ковриге целой за щёку запихивает. Сгрёб пироги сдобные да в рот побросал, за один дух десять ковшей мёду в глотку льёт.

Не успели гости кусочка взять, а уже на столе только косточки.

Нахмурился Алёша Попович и говорит:

— У моего батюшки попа Леонтия была собака старая и жадная. Ухватила она большую кость да и подавилась. Я её за хвост схватил, под гору метнул — то же будет от меня Тугарину.

Потемнел Тугарин, как осенняя ночь, выхватил острый кинжал и метнул его в Алёшу Поповича.

Тут бы Алёше и конец пришёл, да вскочил Еким Иванович, на лету кинжал перехватил.

— Братец мой, Алёша Попович, сам изволишь в него нож бросать или мне позволишь?

— И сам не брошу, и тебе не позволю: неучтиво у князя в горнице ссору вести. А переведаюсь я с ним завтра в чистом поле, и не быть Тугарину живому завтра к вечеру.

Зашумели гости, заспорили, стали заклад держать, все за Тугарина ставят — и корабли, и товары, и деньги.

За Алёшу ставят только княгиня Апраксин да Еким Иванович.

Встал Алёша из-за стола, поехал с Екимом в свой шатёр на Сафат-реке.

Всю ночь Алёша не спит, на небо смотрит, подзывает тучу грозовую, чтоб смочила дождём Туга- риновы крылья. Утром-светом прилетел Тугарин, над шатром вьётся, хочет сверху ударить. Да не зря Алёша не спал: налетела туча громовая, грозовая, пролилась дождём, смочила Тугаринову коню могучие крылья. Грянулся конь наземь, по земле поскакал.

Алёша крепко в седле сидит, острой сабелькой помахивает.

Заревел Тугарин так, что лист с деревьев посыпался:

— Тут тебе, Алёшка, конец: захочу — огнём спалю, захочу — конём потопчу, захочу — копьём заколю!

Подъехал к нему Алёша поближе и говорит:

— Что же ты, Тугарин, обманываешь?! Бились мы с тобой об заклад, что один на один силой померяемся, а теперь за тобой стоит сила несметная!

Оглянулся Тугарин назад, хотел посмотреть, какая сила за ним стоит, а Алёше только того и надобно. Взмахнул острой саблей и отсёк ему голову!

Покатилась голова на землю, как пивной котёл, загудела земля-матушка!

Соскочил Алёша, хотел взять голову, да не мог от земли на вершок поднять.

— Эй вы, верные товарищи, помогите голову Тугарина с земли поднять!

Подъехал Еким Иванович с товарищами, помог Алёше Поповичу голову Тугарина на богатырского коня.взвалить.

Как приехали они к Киеву, заехали на княжеский двор, бросили среди двора чудище.

Вышел князь Владимир с княгинею, приглашал Алёшу за княжеский стол, говорил Алёше ласковые слова:

— Живи ты, Алёша, в Киеве, послужи мне, князю Владимиру. Я тебя, Алёша, пожалую.

Остался Алёша в Киеве дружинником. Так про молодого Алёшу старину поют, чтобы добрые люди слушали:

Наш Алёша роду поповского,

Он и храбр, и умён, да нравом сварлив.

Он не так силён, как напуском смел.